Каллисто - Страница 87


К оглавлению

87

Несколько секунд они молча смотрели в глаза друг другу и напряженно прислушивались. Но все было тихо. Корабль, как и прежде, казался совершенно неподвижным.

Было ясно, что он летел с прежней скоростью и по прежнему направлению. Если бы это было не так, если бы звездолет хоть немного уклонился от прямого пути или замедлил скорость, люди были бы уже мертвы. При скорости в двести семьдесят восемь тысяч километров в секунду никакое, даже ничтожно малое, изменение режима полета не могло пройти безнаказанно для экипажа. Инерционные перегрузки получились бы чудовищно огромными.

Что же случилось?

Первым бросился к двери Бьяининь. Широков и Синяев поспешили за ним в круглый коридор. Обычно пустынный, он сейчас быстро наполнялся каллистянами, спешившими в центральный пост. Очевидно, все услышали удар и все ощутили слабый, но жуткий в своей непонятности толчок космического корабля.

Широков заметил Мьеньоня и задержался, чтобы поравняться с ним.

— Что случилось? — спросил он инженера, на лице которого не отражалось ни малейшего беспокойства.

— Вероятно, столкновение с частицей метеорита, — ответил Мьеньонь.

— Откуда же взялся здесь метеорит?

— Не метеорит, а крохотная частица метеорита. Межзвездное пространство не пусто.

Они последними поднялись сквозь люк в помещение центрального поста.

Шарообразная комната казалась сверкающей из-за отражения света в восьмиугольных панелях телевизионных экранов. Пульт управления висел в центре этого шара. Перед ним не было кресла, которое при отсутствии веса было совершенно излишним.

Мьеньонь покинул Широкова и направился к пульту, возле которого висели в воздухе Диегонь, Вьеньянь и Ньяньиньг. Широков остался с Синяевым и другими каллистянами у входа.

Ничего угрожающего, по-видимому, не произошло. Лица собравшихся у пульта были спокойны. Они рассматривали многочисленные приборы без той торопливости, которая свидетельствовала бы об опасности, угрожающей звездолету.

Широков слышал, как Диегонь сказал:

— Пробоины нет нигде. Проверим экраны.

Погас свет, и один за другим молочно-белые восьмиугольники как бы уничтожили стенки корабля.

Пульт и люди, собравшиеся в центральном посту, оказались висящими в пустоте, среди черного мрака бесконечного пространства.

Широков вспомнил, какое волнение и даже страх испытал он, когда впервые увидел это волшебное зрелище. Теперь он привык к нему и только обрадовался, убедившись, что объективы телевизионных аппаратов — глаза корабля — не пострадали.

Раздался голос Мьеньоня:

— Кажется, все благополучно.

— Надо проверить астрономические пункты, — сказал Вьеньянь.

Снова вспыхнул свет в центральном посту.

— Проверьте свои аппараты, — сказал Диегонь. — А потом придется выйти из корабля и осмотреть весь звездолет снаружи.

— Я сейчас это сделаю, — ответил командиру корабля Вьеньянь.

Он направился к люку.

— Я пойду с вами, — сказал Синяев.

Оба астронома спустились в люк. Остальные остались в центральном посту — ожидать результатов осмотра.

Широков «подплыл» к Мьеньоню.

— Вы говорили, что на нас налетела частица метеорита, — сказал он. — Разве она могла повредить корпус корабля?

— В обычных условиях, — ответил инженер, — даже крупный обломок, будь он так же крепок, как кессинд, не может пробить стенку звездолета. Но не забывайте, что мы летим со скоростью двести семьдесят восемь тысяч километров в секунду. Это меняет дело. Тут уж самая крохотная песчинка опасна.

— Исключительно редкий случай, — сказал Диегонь. — В межзвездном пространстве, вдали от планетных систем, встреча с метеоритом считается практически невозможной, но… как видите…

— Если эта частица пробила корпус… — начал Широков.

— Она его не пробила, — перебил Мьеньонь. — А если бы пробила, то застряла бы между стенками наружной обшивки.

Вьеньянь с Синяевым вернулись. Астрономические приборы также оказались целы.

— Я выйду, — сказал Диегонь.

— Я с вами, — Мьеньонь посмотрел на Широкова и Синяева. — Может быть, вы хотите?

— Мы были бы очень рады.

В центральный пост принесли четыре костюма. Широков ожидал увидеть что-нибудь вроде водолазных скафандров, но оказалось, что пустолазные костюмы каллистян ничем их не напоминали.

Его попросили раздеться. Прямо на тело натянули что-то, похожее на вязаное трико. Точно вторая кожа, оно плотно сжало его тело и голову. Лицо оказалось закрытым, и Широков ничего не видел. Потом он почувствовал, как на него надели широкий пояс и туго его затянули.

Он услышал голос Ньяньиньга:

— Сейчас вы будете видеть.

Чья-то рука дотронулась до пояса, и вдруг материя на лице стала прозрачна. Широков увидел рядом с собой Синяева, Диегоня и Мьеньоня, одетых так же, как он.

То, что походило на вязаную материю, на лицах было невидимо. Казалось, что лицо не закрыто ею. Но Широков чувствовал нажим «ткани».

— Теперь шлем, — сказал Ньяньиньг.

Это была прозрачная маска, которую надели на лицо и закрепили на затылке. От маски шли гибкие трубки к маленькому металлическому ящику на спине. Сверху на маске находились какие-то странные шарики темно-зеленого цвета, похожие на детский мячик, величиной с небольшой апельсин.

— Это источники света, — сказал Мьеньонь, перехватив взгляд Широкова. — Энергия заключена в них самих. Чтобы зажечь, надо нажать вот эту кнопку на поясе. Запомните, где она. В темноте вы ее не увидите. Когда мы выйдем из корабля, нажмите кнопку.

87